Два с половиной года длилась оккупация Одессы. 907 дней и ночей терзали ее фаншстские захватчики. И не было ни одного дня, ни одной ночи, чтобы верные сыновья и дочери Родины не боролись против ненавистного врага. Многие из них погибли под пытками, пулями и на виселицах, но оккупанты не смогли сломить их стойкость, их веру в правое дело своего народу! Сердца патриотов пылали негасимой любовью к Советской Родине, безгранична и беззаветна была их преданность делу и знамени родной партии.
Весна сорок четвертого выдалась затяжной, холодной и слякотной. Но это была знаменательная, радостная весна. Ничто уже не могло остановить победную поступь советских армий, подобно солнцу несших с востока свет победы и разгонявших мрак фашистской ночи. После сокрушительного разгрома гитлеровских полчищ в боях под Сталинградом, а затем на Курской дуге, под неудержимым натиском советских войск фашистские орды продолжали отступать, оставляя один город за другим. Они еще бешено огрызались, бросаясь в контрнаступления, как бросается на своего преследователя обреченный на гибель зверь, они еще цеплялись за водные рубежи, но огромная и неистощимая мощь сокрушала и отбрасывала их все дальше на запад.
11 марта 1944 г. в ходе наступления от Ингульца к Южному Бугу Ставка Верховного Главнокомандования приказала 3-му Украинскому фронту, продолжавшему наступательные действия против группы армий «А», усилить темпы преследования противника, овладеть переправами на Южном Буге на участке Константиновна, Возяесенск, Новая Одесса, с ходу форсировать реку и захватить плацдармы на ее противоположном берегу, а в дальнейшем освободить Тирасполь, Одессу и продолжать наступление с целью выхода на Прут и Дунай — на государственную границу Советского Союза.
В выполнении этой задачи фронт испытывал большие трудности. Темпы наступления сдерживала распутица, не хватало войск и боевой техники, особенно танков. Поэтому не удалось воспрепятствовать отходу противника на правый берег Южного Буга и с ходу прорвать здесь его оборону. Главные силы фронта вышли к реке лишь 22 марта. Чтобы выполнить задачу, поставленную Ставкой 11 марта, пришлось подготовить новую, Одесскую наступательную операцию.
Немецко-фашистское командование придавало большое значение обороне Одессы. Потеря ее создавала угрозу морским коммуникациям гитлеровцев между портами Румынии и Крымом. Оставление Одессы и Крыма ставило под удар позиции фашистов в Юго-Восточной Европе, прежде всего в Румынии, и оказывало пагубное влияние на их отношения с Турцией. Гитлеровская ставка спешно перебрасывала войска с запада, крупные населенные пункты объявлялись «крепостями», которые должны были обороняться до последнего солдата, заменялись не оправдавшие надежд фашистской верхушки командующие и командиры.
Войскам 3-го Украинского фронта противостояли 6-я немецкая армия (была создана под этим номером вместо уничтоженной под Сталинградом армии Паулюса) и 3-я румынская армия, насчитывавшие 34 дивизии.
На северных и северо-западных ближних подступах к Одессе враг создал сильные оборонительные укрепления. Поэтому лобовой удар здесь привел бы к длительным боям. Обстановка требовала обходного маневра, который заставил бы врага оставить эти позиции. Однако эта задача осложнялась небывалой распутицей на дорогах, недостаточностью транспортных средств и необходимостью пополнения армий фронта личным составом.
Представитель Ставки Верховного Главнокомандования Маршал Советского Союза А. М. Василевский и командующий 3-м Украинским фронтом генерал армии Р. Я. Малиновский 19 марта доложили в Ставку разработанный ими план дальнейшего осуществления поставленной фронту задачи. А несколько ранее рота разведчиков старшего лейтенанта М. Загесова положила начало форсированию Южного Буга в районе Новой Одессы. Она скрытно переправилась через реку, зацепилась за берег у села Ткачевка. Следом начали форсирование другие передовые отряды фронта.
Больше недели длились упорные бои за Ткачевку. В ночь на 22 марта с моря подул сильный ветер, в лиман хлынула морская вода, на Буге началось половодье. Понтонные средства были снесены разъяренной рекой. Гвардейцы сражались до последнего патрона. Артиллерия из-за отсутствия подвоза снарядов не смогла оказать пехоте серьезной поддержки. Вода в реке столь стремительно поднималась, что создалась угроза затоплевия плацдармов на правом берегу. Командующему фронтом пришлось отдать приказ частям, с боем овладевшим плацдармами, вернуться на левый берег. Намечавшееся форсирование реки другими частями было отложено.
«В ночь на 20 марта, — вспоминал Маршал Советского Союза А. М. Василевский, — Верховный Главнокомандующий но телефону сообщил мне, что представленные нами соображения Ставкой утверждены и что танки и тягачи будут понемногу поступать. Но выделить пополнение личного состава, сказал он, сейчас нет возможности. Между тем непрерывные дожди вновь окончательно вывели из строя и без того неважные грунтовые дороги. Опять подвоз всего необходимого войскам стал возможен лишь при помощи тракторов и вездеходов. В связи с этим фронт вынужден был начать наступление только 26 марта».
Р.Я.Малиновский
К осуществлению операции по освобождению Одессы помимо войск фронта привлекалась часть сил Черноморского флота, получившая задачу активизировать действия на вражеских морских сообщениях в северо-западной части Черного моря, принять участие в освобождении приморских городов и портов. Действия ударной группировки фронта поддерживали основные силы 17-й воздушной армии под командованием генерала В. А. Судец.
Замысел командования 3-го Украинского фронта предусматривал нанесение главного удара силами 46-й армии (командующий генерал В. В. Глаголев), 8-й гвардейской армии генерала В. И. Чуйкова, конно-механизированной группы генерала И. А. Плиева и 23-го танкового корпуса в обход Одессы с северо-запада в общем направлении на Раздельную. Правофланговые армии — 57-я (командующий генерал Н. А. Гаген) и 37-я (командующий генерал М. Н. Шарохин) — получили задачу наступать на Тирасполь, а левофланговые — 6-я (командующий генерал И. Т. Шлемин), 5-я ударная (командующий генерал В. Д. Цветаев) и 28-я (командующий генерал А. А. Гречкин) — вдоль Черноморского побережья на Николаев и Одессу.
26 марта 3-й Украинский фронт возобновил наступление во всей своей полосе. Силы его правого крыла и центра начали форсирование Южного Буга. При этом был использован успех 5-й гвардейской армии 2-го Украинского фронта, в полосе которой севернее Первомайска переправлялась через реку 7-я гвардейская армия того же фронта, которая развернула наступление на юг с целью содействия правому крылу соседнего фронта. Это облегчило переправу на правый берег Южного Буга главных сил 57-й и 37-й армий. Форсировав реку, они 28 марта прорвали оборону на 45-километровом фронте и продвинулись вперед на 25 километров.
Тем временем соединения 6-й, 5-й ударной и 28-й армий, преодолевая упорное сопротивление противника, вышли на подступы к Николаеву и в результате упорных боев 28 марта освободили город, а затем форсировали Южный Буг.
Когда наметился успех в полосе 57-й и 37-й армий, командование фронта решило сосредоточить здесь основные усилия своих войск. В прорыв были введены конномеханизированная группа и 23-й танковый корпус, которые устремились в направлении Тирасполь, Раздельная.
31 марта войска фронта во взаимодействии с десантной группой Черноморского флота форсировали Днепро-Бугский лиман и овладели важным опорным пунктом обороны вражеских войск — городом Очаков.
Части танкового корпуса и конно-механизированной группы продолжали стремительно продвигаться вперед, казаки и танкисты решительной ночной атакой овладели Березовкой и затем, совершив обходный маневр, на пятые сутки вышли к Раздельной.
И. А. Плиев
Пять суток не спали люди: днем и ночью продолжались трудные переходы и бои в распутицу, под бомбами вражеской авиации, в непогоду. Иногда казаки спешивались и вели в поводу уставших коней. Танки, самоходки,автомашины двигались через такие болота, где, казалось, невозможно было пройти даже пешему. Их тянули, толкали, подкладывали под колеса и гусеницы бревна, доски, хворост — все, что можно, вплоть до телогреек и шинелей. Командующий 6-й немецкой армией бросил против группы Плиева свежую 157-ю кавалерийскую дивизию. А в ту ночь бушевала такая вьюга и стояла такая темень, что колонна этой дивизии (несколько подразделений всадников и около шестидесяти автомашин с пехотой и артиллерией), сама того не ведая, оказалась в боевых - порядках конно-механизированной группы и была полностью уничтожена.
Невыносимо устали казаки и танкисты. Но впереди была Раздельная — крупный железнодорожный узел на основном пути отхода в Румынию одесской группировки противника.
«Гитлеровскому командованию и в голову не приходит, что по такой непролазной грязи, в густой, что сажа, темени можно решиться на атаку, — вспоминает генерал армии Йсса Александрович Плиев. — А я знаю, если пойдем в атаку сейчас, ночью, — возьмем станцию почти без потерь. Дожидаться утра — значит дать врагу изготовиться к обороне... А к утру враг... наверняка подтянет резервы. Наконец, с рассветом появится вражеская авиация...»
И казачьи дивизии, танки, самоходки, сметая все на своем пути, ринулись на Раздельную. К полудню 4 апреля она была полностью освобождена от фашистов, и тем самым оказалась перерезанной последняя железная дорога, связывавшая отступавшие вдоль побережья соединения противника с остальными силами 6-й немецкой армии. Но у казаков и танкистов генерала Плиева не было времени для отдыха. Командующий фронтом генерал Р. Я. Малиновский, чтобы отрезать пути отступления противника за Днестр, принял решение повернуть группы на юго-восток. Оставив в Раздельной для удержания ее до подхода 37-й армии отдельную мотострелковую бригаду, соединения и части генерала Плиева разгромили вражеские войска у станции Кучурган, захватили этот важный опорный пункт противника на шоссе Одесса — Тирасполь и круто повернули на юг. 6 апреля соединения противника, отброшенные к югу от Раздельной, предприняли отчаянную контратаку с целью пробиться к Тирасполю. В жестоком бою, продолжавшемся двое суток, войска 37-й армии нанесли гитлеровцам значительный урон. Но некоторые их части сумели отойти на Тирасполь.
Командующий группой армий «А» стремился во что бы то ни стало сковать и уничтожить советские подвижные соединения и спасти от разгрома свою 6-ю армию, дав ей возможность отойти за Днестр. Он выставлял мощные заслоны на предполагаемом пути движения конно-механизированной группы, бросал против нее крупные силы штурмовой и бомбардировочной авиации. Но части Плиева, используя ночи и вьюги, маневрируя и перегруппировываясь, продолжали громить вражеские тылы, стремительно неслись к Одессе. К утру 6 апреля танкисты с боем ворвались в Мангейм, а казаки — в Кагарлык — в те населенные пункты, где летом сорок первого начиналась героическая одесская оборона. А впереди были еще переправы через Днестр у Каролино-Бугаза и Маяков, по которым надеялись уйти от окружения гитлеровцы. Впереди была Беляевка, питавшая Одессу водой. Чтобы освободить ее внезапно, не дать фашистам взорвать водонасосную станцию, И. А. Плиев сформировал специальную группу разведчиков из самых отчаянных казаков и придал ей роту танков.
Разведчики, используя сумерки и сильный северный ветер с дождем и снегом, скрытно подошли к трехметровому, уходящему в Днестр забору, поверх которого была натянута колючая проволока. Разведчики по грудь в ледяной воде обошли его со стороны реки, на подручных средствах бесшумно перебрались через изгородь. Старший сержант Степан Ларин и рядовой Иван Бойченко без единого шороха сняли двух часовых. Третий обнаружил разведчиков и открыл стрельбу. Поднялась тревога, раздались выстрелы, между разведчиками и гитлеровцами завязалась рукопашная схватка. В это время танки, протаранив забор, ворвались на территорию водонасосной станции. Вражеская охрана была уничтожена. Разведчики и танкисты запяли круговую оборону. Вскоре весь беляевский гарнизон гитлеровцев бросился к станции. Завязался жестокий бой. Но с севера и с востока уже ворвались на улицы Беляевки части плиевской группы. Когда бой утих, саперы разминировали станцию, извлекли несколько тонн взрывчатки.
Овладев 8 апреля Беляевкой и переправами через Днестр, части подвижной группы вышли к Одессе с Запада. Так же внезапно были захвачены и последние переправы через Днестр. Гитлеровцы оказались запертыми между морем и широким Днестровским лиманом. Многие немецкие солдаты и офицеры, видя безвыходность своего положения, прекращали сопротивление и складывали оружие, причем были случаи организованной сдачи в плен целых подразделений.
Войска правого крыла фронта своими активными действиями прикрывали с севера и северо-запада охватывающий маневр войск центра и левого крыла на Одессу.
На западном берегу Тилигульского лимана, на северных и северо-западных окраинах города оккупанты построили сильные оборонительные сооружения: отрыли окопы полного профиля с разветвленными ходами сообщения, оборудовали доты. Их оборонительным действиям способствовали многочисленные лиманы, заливы и балки. Когда войска 8-й гвардейской армии В. И. Чуйкова подошли к Тилигулу, эта мелководная степная речушка на этот раз разлилась необычайно широко, неистово бурлила, в отдельных местах бешено кружилась водоворотом. Поднялся туман, вернее, белая муть — промозглая и слякотная, сковывающая движения людей. Но именно она помогла незаметно переправиться через Тилигул сперва разведчикам, потом передовым отрядам, а когда враг спохватился, вся армия уже была на другом берегу. Форсировав Тилигул и взломав оборону противника, гвардейцы начали маневр в двух направлениях: правый фланг армии обходил Одессу с запада на Овидиополь, а левый продвигался к городу с севера.
«Мой командный и наблюдательный пункт был походный, — вспоминает дважды Герой Советского Союза Маршал Советского Союза В. И. Чуйков. — Мы наступали безостановочно по топкой грязи через Сербку, Благоево, Выгоду, Дальник». Весь этот путь отмечен героизмом и доблестью бойцов и командиров армии. Лейтенант Николай Дзюба в 1941 г., будучи еще рядовым, оборонял Одессу, дал клятву вернуться и теперь с честью выполнял ее, вел свой взвод автоматчиков к берегам Черного моря. На груди у него сверкали орден Отечественной войны за бои у Сталинграда и орден Красной Звезды за бои в Донбассе. Это он со своими бесстрашными автоматчиками ночыо первым форсировал Тилигул и, незаметно пробравшись к огневым позициям противника, напал на минометную батарею, уничтожил расчеты и удерживал рубеж, пока вся часть не переправилась через реку и не пришла на помощь.
Под Сербкой завязался жестокий бой. Противник встретил части армии сильным артиллерийским огнем, авиация непрерывно бомбила боевые порядки. На одном из участков батарея капитана Фудюка вступила в единоборство с семью танками, за которыми шли два батальона пехоты. Наводчик первого орудия Григорьев подбил два фашистских танка. Но вскоре орудие вышло из строя, а сам Григорьев был тяжело ранен осколком снаряда. Придя в сознание, он заметил, что у четвертого орудия погиб наводчик. Истекая кровью, Григорьев заменил товарища и подбил еще один вражеский танк, а через минуту упал на станину орудия, раненный вторично. Батарея подбила шесть танков. Гвардейцы поднялись в атаку и обратили противника в бегство...
К исходу дня 6 апреля войска 8-й гвардейской армии, преодолев все естественные препятствия, непролазную весеннюю распутицу и яростное сопротивление врага, подошли к Хаджибейскому лиману. Это была серьезная водная преграда. Самая узкая часть лимапа в этих местах достигала 800 метров, а глубина местами доходила до 2 метров. Фашисты имели все основания рассчитывать, что именно здесь им удастся закрепиться на правом берегу, выиграть время и организовать оборону Одессы. Но в ту же ночь через лиман переправились усиленные отряды разведчиков, а на рассвете — главные силы армии. После тяжелого боя, длившегося целые сутки, передовые части овладели Выгодой.
Нелегким был путь и частей армии, двигавшихся на Одессу со стороны Овидиополя. Шоссе стало ареной жестокой схватки армейских артиллеристов с танками противника. Только в районе Татарки гвардейцы полка, которым командовал подполковник М. С. Шейкин, отразили шесть контратак противника. В противотанковой батарее полка каждый снаряд был на счету, поэтому артиллеристы открывали огонь только с ближних дистанций. С исключительной выдержкой действовал командир расчета сержант Петр Фитаев. На него шло 18 танков. Сержант подпустил их поближе и открыл огонь прямой наводкой. Первым снарядом он подбил головную машину. Прогремели еще три выстрела — и еще три танка остановились и задымили. На плечах отступающих вражеских частей полк ворвался в Татарку, где захватил в плен более тысячи гитлеровцев...
6-я армия генерала И. Т. Шлемина и 5-я ударная армия генерала В. Д. Цветаева двигались на Одессу от Николаева и Очакова, вдоль побережья Черного моря. На их пути также лежали многочисленные преграды — лиманы, заливы, балки, заполненные талой водой. Перешейки между ними были превращены противником в сильные оборонительные рубежи. Наступающие части подвергались ударам фашистской авиации и артиллерии. Но советские воины, бросаясь в холодные воды лиманов и заливов, взламывали оборону противника на перешейках и буквально выдавливали его из укреплений.
Когда войска 5-й ударной армии подошли к Тилигульскому лиману, ширина которого здесь достигала трех километров, противник открыл сильный артиллерийский огонь. Остервенело бушевал ветер со снегом. Но бойцы собрали рыбачьи лодки, связали плоты, под огнем врага высадились на противоположный берег и захватили плацдарм. В другом месте они форсировали Тилигульский лиман вброд. Многие воины погибли под огнем противника, так и не дойдя до противоположного берега. Но те, кто дошел, кто одолел и бушующий лиман, и смертельный огонь врага, с ходу, в обледеневшей одежде, вступили в бой и захватили узкую полоску земли на берегу. Они стойко отражали контратаки противника, пока все части не переправились и не разгромили врага. А сколько их было, таких лиманов, на пути у солдат: Малый Аджалыкский, Большой Аджалыкский, Куяльницкий, Хаджибейский...
Трудные погодные условия и удаленность базирования затрудняли действия 17-й воздушной армии. Тем не менее она оказывала существенную помощь войскам, нанося удары об опорным пунктам, переправам, железнодорожным узлам и отходящим колоннам противника, его морским транспортным средствам.
Авиация и корабли Черноморского флота своими действиями на морских сообщениях противника срывали его эвакуацию морем, наносили удары по портам Констанца и Сулин, затрудняя их работу по снабжению фашистских войск. Десантники-черноморцы, высаживаясь на побережье, активно содействовали наступающим армейским частям. В ходе освобождения Одессы силы флота в море и портах потопили 16 быстроходных десантных барж, 4 транспорта, 12 сторожевых и торпедных катеров и другие корабли и суда.
Войска фронта, действуя по единому плану, решая конкретные задачи на своих участках, разгромили крупные силы противника и, преодолев многочисленные водные преграды, в неимоверно трудных погодных условиях утром 9 апреля вышли на исходный рубеж штурма Одессы.
Перед бойцами лежали истерзанные оккупантами окраины города, виднелись городские корпуса, крыши жилых кварталов.Они знали, что враг будет обороняться с яростью обретенного. Но они также знали, что все самые лучшие здания города, в том числе и гордость отечественного зодчества Оперный театр, портовые сооружения, заводы заминированы, что гитлеровцы продолжают грабить, истязать и расстреливать жителей. Фашистские вандалы хотели превратить город в пепелище и развалины. «Значит, надо наступать как можно быстрее, атаковать стремительно, спасти город от полного разрушения, а жителей от дикого грабежа и уничтожения», — говорили советские воины. Во всех подразделениях состоялись партийные и комсомольские собрания, на которых принимались резолюции, выражавшие высокий наступательный порыв бойцов, их патриотические чувства. Перед штурмом было принято решение: артиллеристам — не обстреливать город, бить только прямой наводкой по технике и живой силе врага, летчикам — не бомбить городские кварталы.
320-я Енакиевская дивизия генерала И. И. Швыгина 9 апреля уже вела бои в промышленном районе города — на Пересыпи. Вечером генерал-майор Швыгин приказал сформировать группу разведчиков из самых отчаянных бойцов, которая бы прорвалась в Одессу, создала панику в тылу фашистов и тем самым помешала разрушению города, порта и эвакуации войск противника.» К 22 часам группа разведчиков во главе с самим генералом под покровом темноты бросилась в атаку и ворвалась в порт. И. И. Швыгин по радио доложил об этом командующему 5-й ударной армией В. Д. Цветаеву. В район порта подоспело подкрепление, и вскоре его территория была очищена от врага. Затем без артиллерийской и авиационной подготовки соединения 8-й гвардейской, 6-й и 5-й ударной армий и конно-механизированная группа одновременно начали штурм с разных направлений. Всю ночь на улицах Молдаванки, в пригороде Кривая Балка и на западных окраинах Одессы шли бои. Особенно упорное сопротивление противник оказал на приморских улицах и в порту. Но уже к утру 10 апреля части 8-й гвардейской армии и конно-механизированной группы пробились к Дерибасовской улице, вырвались на берег Черного моря у Малого, Среднего и Большого Фонтанов.
Значительную помощь войскам в освобождении города оказали партизаны и подпольщики Одессы. Выйдя из катакомб, они вступали в открытые схватку с врагом, уничтожали отряды подрывников, пытавшиеся разрушить город. В районе Ближних Мельниц патриоты подожгли склад боеприпасов противника. Несколько ранее они пустили под откос воинский эшелон.
Еще 4 апреля партизаны Усатовского отряда совершили дерзкую вылазку из катакомб, перебили конвой и спасли 60 советских граждан, которых гитлеровцы вели на расстрел. Они участвовали в непрерывных боях с отступавшими к Одессе вражескими войсками, а в ночь на 10 апреля партизанская группа во главе с К. Н. Сербулом и Н. Д. Голубенко соединилась с советскими частями и приняла участие в уличных боях.
Куяльницкий партизанский отряд под командованием Л. Ф. Горбеля 9 апреля в ожесточенном бою уничтожил подрывную команду противника, пытавшуюся взорвать Хаджибейскую дамбу, чтобы затопить Пересыпь и задержать советские войска у стен города.
7 апреля разведка партизанского отряда Ленинского района, находившегося в катакомбах поселка Кривая Балка, установила, что в поселке полицейские начали грабить мирное население. Группа партизан во главе с Александром Терзиманом захватила мародеров вместе с награбленным имуществом, пресекла грабежи. На допросе полицейские показали, что в помещении психиатрической больницы размещается большой отряд полиции, прибывший из Николаева. Выделенная группа из 45 партизан и словаков под командованием Терзимана сняла посты и захватила в плен 66 полицейских и 5 районных начальников николаевской полиции. В ночь штурма Одессы партизанский отряд помог воинским частям очистить от фашистских захватчиков территорию Пересыпи и Слободки и взял под свою охрану предприятия Ленинского района.
Два дня партизанский отряд Ленинского поселка под руководством отважного парашютиста Емельяна Баркалова вел бой с крупной фашистской воинской частью. Гитлеровцы применили против партизан артиллерию, броневики и вынудили их отойти в катакомбы. После этого фашисты схватили и заперли в сарай всех женщин, стариков и детей Ленинского поселка как заложников, потребовали, чтобы партизаны сдались, и пустили в обнаруженный вход в катакомбы газы. Но партизаны не дрогнули. Ночью по другому ходу отряд вышел на поверхность, в смелой атаке разгромил вражескую воинскую часть, освободил заложников, а с утра, соединившись с передовыми советскими частями, принял участие в преследовании вражеских арьергардов и очищении Ленинского поселка от остатков фашистских войск.
Наиболее эффективно действовал партизанский отряд Ильичевского района города Одессы, насчитывавший почти 300 бойцов. Командир отряда С. И. Дроздов и комиссар Д. И. Овчаренко с подходом советских войск к Одессе решили перекрыть огнем основные улицы, не дать возможности фашистскому командованию маневрировать своими силами и организовать сопротивление в городе.По Балковской улице в сторону станции Одесса-Сортировочная непрерывным потоком шли вражеские автомашины. Вечером 9 апреля, пользуясь темнотой, объединенная группа партизан и словаков-антифашистов вплотную подошла к этой магистрали и дружным огнем ударила по автоколонне. Загорелись машины, начали взрываться снаряды и мины, в панике заметались гитлеровцы. В это время к месту боя подошла вражеская пехота. В неравной схватке погиб словак-антифашист Ян Павлик, были ранены командир словацкой группы Михаил Кончитый и сержант Юлиус Якуб.
Под натиском превосходящих сил врага партизанам пришлось отойти в катакомбы. Но в полночь они снова вышли наверх и, преследуя отходившего противника, нанесли ему значительный урон. В ночь освобождения города патриоты уничтожили до 300 гитлеровцев. Партизанские отряды отбили у врага и передали потом советскому командованию 180 автомашин с оружием, боеприпасами и продовольствием. Они укрыли в катакомбах-до 20 тысяч человек населения, спасли от уничтожения ряд предприятий и общественных зданий и 10 тысяч советских граждан от угона на фашистскую каторгу. Советские патриоты в те дни с новой силой показали, что славная своими революционными традициями Одесса не покорилась захватчикам. В дни оккупации в городе действовало 5 партизанских отрядов и 45 подпольных патриотических групп.
Нет меры, которой можно было бы измерить мужество советских воинов, нет числа подвигам, совершенным ими при освобождении Одессы.Отважно действовал на подступах к юго-западной окраине города прославленный сталинградский снайпер Василий Зайцев. В районе джутовой фабрики он повел свою роту зенитчиков в атаку и, взаимодействуя со стрелковой ротой лейтенанта Владимира Бурбы, захватил военный аэродром. Удар был настолько стремительным, что базировавшиеся на аэродроме эскадрильи истребителей не успели взлететь.
Гвардии рядовой Баркатов заменил в бою тяжелораиеного командира взвода и повел воинов в атаку. Он успешно управлял взводом до полного освобождения города.
Стрелковая рота под командованием гвардии старшего лейтенанта Мухажира Уммаева отразила на ближних подступах к городу три ожесточенные контратаки противника. Вместе с ротой Уммаев одним из первых ворвался на окраину Одессы и в ожесточенной рукопашной схватке лично уничтожил 18 гитлеровцев. Преследуя отступающего врага, рота на окраинах и в центре города уничтожила более 300 вражеских солдат и офицеров...
«Наша артиллерийская батарея представляла собой дружную многонациональную семью, — вспоминает майор запаса И. С. Казиханов.— Комбат Н. И. Другаль был с Полтавщины, командиры взводов А. М. Янбухтин — татарин, А. А. Саркисьян — армянин. Вот состав только расчета первого орудия: командир — украинец Иван Бабенко, наводчик — азербайджанец Ибрагим Мамедов. Николай Александров и Виктор Болотов — русские, Захир Губайдулин — татарин, Михаил Газава — грузин, Мухамед Джабубаев — казах. Прямой наводкой мы уничтожали огневые точки врага, давая возможность пехоте двигаться вперед».
Первыми ворвались в центр города бойцы 248-й стрелковой дивизии, которой командовал полковник Н. 3. Га-лай. Оперный театр был заминирован, но партизанам удалось перерезать проводку, а саперы дивизии тщательно проверили в нем каждый закоулочек, обезвредили и вынесли мощные мины замедленного действия.
Когда бои затихли, тысячи ликующих жителей города вышли на улицы и площади. Они обнимали воинов-освободителей, вызывались быть проводниками, шоферами. Женщины и старики, вооружившись чем попало, отыскивали спрятавшихся на чердаках и в подвалах гитлеровцев и сдавали их советским воинам. Жители выносили на середину улицы столы и угощали своих освободителей всем, что у них было. Многие юноши осуществили свою мечту — стали солдатами, чтобы принять участие в окончательном разгроме врага. Как юный патриот Женя Рымарчук, предъявивший командиру полка вместо удостоверения личности комсомольский билет, который он сумел сохранить все годы оккупации. Как бывший воспитанник детдома Яша Савченко, в шестнадцать лет ставший партизаном. Оба они с частями Советской Армии дошли до Берлина.
По улицам уже шли от дома к дому советские саперы, оставляя после себя лаконичные надписи: «Проверено. Мин нет». А между тем по приказу полковника Галая командиры полков 248-й дивизии выделили по одному наиболее отличившемуся в бою за Одессу батальону. В полдень у Оперного театра батальоны выстроились в развернутую колонну и замерли по команде «Смирно». Командир дивизии, получившей потом в числе многих других частей и соединений почетное наименование «Одесская», вместе с командирами полков и знаменосцами вышел на балкон театра и в торжественной тишине водрузил алое знамя.
В тот же день в честь освобождения Одессы Москва от имени Родины салютовала 24 залпами из 324 артиллерийских орудий. Отличившиеся в боях за город части и соединения удостоились орденов, гвардейских званий, а 27 из них получили почетное наименование «Одесские».Подвиги многих тысяч бойцов и командиров были отмечены высокими правительственными наградами. Лишь в марте 1944 г.Советское правительство наградило орденами и медалями более 13 тысяч воинов — освободителей Одессын
Боль утрат и гнев к фашистским варварам переполняли сердца воинов, увидевших руины Одессы — крупнейшего индустриального центра и первоклассного порта страны, города передовой культуры и города-курорта. Хотя советским войскам и партизанам удалось спасти основную часть города, но фашисты нанесли ему огромный ущерб: уничтожили многие заводы и фабрики, разрушили морской порт, 17 больниц и поликлиник, 55 детских яслей, 29 санаториев, взорвали и сожгли 2290 крупных построек, представлявших большую архитектурную и историческую ценность, ограбили музеи. Гитлеровцы за время оккупации замучили, повесили и расстреляли в городе и области до 200 тысяч человек.
Б. П. Давиденко, председатель горисполкома в дни обороны и в период восстановления Одессы, вспоминает: «На многих улицах дымились скелеты домов, возвышались горы камня, в стенах зияли провалы. Более чем на 1250 миллионов рублей ущерба нанесли фашисты городскому хозяйству... Поздно ночью приехал я из объезда по городу в горисполком, который тогда временно находился на улице Льва Толстого. И первое постановление, которое было принято, а затем вывешено 11 апреля в городе, посвящалось возобновлению работы на промышленных предприятиях и в учреждениях города».
Трудящиеся Одессы на многочисленных митингах и собраниях выразили горячую благодарность Советской Родине, Коммунистической партии, воинам фронта и морякам-черноморцам за избавление от фашистского ига и поклялись внести свой вклад в окончательный разгром врага, как можно быстрее восстановить родной город. «Одесса возродится из пепла и развалин, Одесса будет краше, чем была!» — заявляли они. Уже во второй половине дня 10 апреля, когда еще слышны были залпы орудий, начались восстановительные работы в порту.
Очень скоро улицы были очищены от обвалившихся зданий, зияющие пробоины в стенах заделаны камнем, в окнах засверкали стекла. За 25 дней были восстановлены взорванные врагом водопровод и электростанция — город получил воду и электроэнергию. Одно за другим входили в строй промышленные предприятия, давая фронту продукцию. Ожил Одесский порт, принявший уже в начале октября первые пароходы,— «Калинин», который 16 октября 1941 г. последним уходил из Одессы, «Димитров» и «А. Серов». Крупнейшие океанские суда встали на одесском рейде.
Подвиг осенью 1941 г., освобождение Одессы весной 1944 г., ее возрождение из руин, как и в целом великая Победа советского народа над фашизмом, имеют своими истоками животворный советский патриотизм, нерушимое единство партии и народа, величайшую силу коммунистических идей и объясняются знаменитыми словами великого Ленина: «Никогда не победят того народа, в котором рабочие и крестьяне в большинстве своем узнали, почувствовали и увидели, что они отстаивают свою, Советскую власть — власть трудящихся, что отстаивают то дело, победа которого им и их детям обеспечит возможность пользоваться всеми благами культуры, всеми созданиями человеческого труда».
Отредактировано gogencon (Вс 02:51)